№ 255
И. М. РИБАСУ
[26 июня 1788]
*Вы ищете совершенства — Вы его не найдете ни в себе, ни во мне, ни в тех, кто нас добродетельнее — оно не от мира сего! Если Вам тошно, сплюньте поскорее, дабы Вас порядочным человеком почитали.
У нас вот что: Принц наш очарователен, и все его люди также 1. Ему оказали почести. Войнович храбрец, ему под стать, он маневрировал, как и должно было, но слишком поздно 2. У турок храбрость без удержу, да ни осторожности, ни умения. Поль Джонс храбрый моряк, прибыл, когда уже садились за стол, не знал, по какому случаю пир, верно, думал тут найти англичан. Узнав сотрапезников, он отомстит 3, если его хоть мало-мальски проняло. Пылкий герой Лимана, среди здешних тюрбанов самый просвещенный, воспел новую Чесму, столь же полезную, что и первую, а следствиями возможными ее превосходящую; сравнение основательное, а для визави наших блистательное, но неисчислимые преграды сломить не помогает: тут все дело в отваге и умении. Алексиано начертил параллель 4.
Я хожу в ребяческой горячке: наполовину прошла, неделя впереди. На строгой диете. Иванов день (франц.).
Автограф. ЛИИ, ф. 36, оп. 1, № 1309, л. 146. Публикуется полностью впервые.
Комментарии
1. Принц наш очарователен, и все его люди также. — Нассау и его окружение.
2. Войнович храбрец... он маневрировал, как и должно было, но слишком поздно. — Войнович своим маневрированием уберег Севастопольский флот от бури, но опоздал к решающему сражению на лимане.
3. Поль Джонс храбрый моряк, прибыл, когда уже садились за стол... верно, думал тут найти англичан. Узнав сотрапезников, он отомстит... — Отличиться Джонсу, получившему боевой опыт в делах с турками, которых он поначалу опасался, словно перед ним английские моряки, не удалось. Нассау сумел поссорить Джонсона с Потемкиным. Без дела американец прожил три года в Петербурге, подвергся судебному преследованию и, разочарованный, покинул Россию, увозя сердечные воспоминания об одном человеке — С. Джонс красочно описывает в своих мемуарах сцену прощания, во время которого С. подарил ему бобровую шубу и подбитый горностаем доломан. «Возьмите, Джонс, они слишком хороши для меня; мои детушки не узнали бы своего батюшку Суворова, если бы я так нарядился, но вам они подойдут: вы ведь французский кавалер. Для вашего брата Суворова годится серая солдатская шинель и забрызганные грязью сапоги. Прощайте». Джонс прибавляет, что великодушие С. «равняется его простоте. Его кошелек открыт для всякого — одинаково для достойного или недостойного человека — и он так прост, что его может обойти всякий» (ИВ, 1902, т. 82, № 3, с. 1077).
4. Алексиано начертил параллель. — По авторитетному мнению С., план сражения 17 июня принадлежал Алексиано, чья роль в победах на лимане была очень велика. 8 июля 1788 г. Алексиано внезапно скончался, незадолго до того получив чин контр-адмирала.