№ 10
Лондонское городское ополчение и осада Глостера, сентябрь, 1643 г. (Из дневника сержанта Фостера)
Суббота, 3 сентября. Наш полк стоял всю ночь в открытом поле, не имея ни хлеба, ни воды, чтобы освежить себя после того, как весь предыдущий день прошел без всякой пищи; мы также не смели зажигать какого-либо огня, хотя ночь была очень холодна.
Понедельник, 4 сентября. Мы получили некоторую еду для солдат; едва они подкрепились, пришли известия, что противник находится на расстоянии полумили от города... Немедленно выстроили наш полк как единое целое и двинулись в открытое поле на вершине холма... Все мы лежали в открытом поле на вспаханной земле без соломы, не имея ни хлеба, ни воды; однако бог послал нашим солдатам способность переносить это бодро: среди нас не было ни одного больного, слабого человека, который не оказался бы в состоянии маршировать с нами на следующий день.
Вторник, 5 сентября. Наш красный полк, поставленный на охрану повозок, был принужден всю ночь лежать на вершине горы; ночью была ужасающая буря с ветром и дождем, и все люди во время ее были под открытым небом, ибо мы не имели для прикрытия ни живой изгороди, ни дерева, а также не имели никакого подкрепления в виде пищи или огня. В это время мы уже маршировали 6 дней с весьма скудным количеством продовольствия...
Суббота, 17 сентября. Мы шли 8 миль. В это утро были принесены известия, что кавалеры пришли в Чиренчестер, захватили и убили многих из наших людей, которые остались позади, предаваясь пьянству и не заботясь о том, чтобы идти вместе со своими офицерами; их много жалеть нечего. Сегодняшний день мы гоним вместе с армией около 1 000 овец и 60 голов рогатого скота для продовольствия армии; 87 овец было предназначено нашему полку, но впоследствии, когда началось сражение, мы всех их потеряли...
Вторник, 19 сентября. Мы продвинулись к Ньюбери. Главнокомандующий предполагал расположиться в эту ночь в Ньюбери, но король уже вошел в город за день перед тем, так что мы были [159] предупреждены. Сегодня утром от короля к главнокомандующему прибыл вестник с выражением пожелания, чтобы хирурги и доктора от них имели свободный доступ к маркизу, который был взят в плен. Это послание, однако, пришло слишком поздно: маркиз уже не нуждался в их заботах. Главнокомандующий сказал посланному, что если они хотят прислать за трупом маркиза, то они могут его получить... Эту ночь король прислал главнокомандующему вызов дать бой на следующее утро; что, согласно этому, и было сделано...
Следующее утро, 20 сентября. Они начали свой батарейный огонь против нас из больших пушек за полчаса до того, как мы могли подвести какую-нибудь из наших пушек... На нашем правом фланге стоял голубой полк городского ополчения, который вел себя в высшей степени храбро... В этот день вся наша армия носила на своих шляпах зеленые ветки, чтобы отличаться от противников... Пушки противников обстреливали главным образом красный полк городского ополчения, вначале они убили несколько человек из наших: было ужасно видеть, как человеческие внутренности и мозги летели нам в лицо... Если бы я стал что-либо говорить в похвалу и прославление двух указанных полков городского ополчения, я скорей бы затемнил и омрачил славу того мужества и храбрости, которые бог вложил в них в этот день: они стояли под выстрелами пушки как столбы, показав себя людьми бесстрашного духа, что даже сами противники наши в качестве судей должны были бы признать.
Ночью 26 сентября противники отступили в город Ньюбери, увезя с собою всю свою артиллерию. Мы чрезвычайно сильно нуждались в воде или в каком-нибудь способе освежить наших бедных солдат, но сам бог поддерживал нас, чтобы мы не потеряли под влиянием этого наших сил. Мы были бы рады пить ту же самую воду, которую пили наши кони, блуждавшие вверх и вниз в поисках за ней. Наш лозунг в этот день был «религия», их лозунг — «Королева Мария на поле битвы».
Thomason Tracts, Е. 69/15.