№ 39
Джон Лильберн. Новые цепи Англии, или серьезные опасения части народа относительно Республики
(Представлено высшей власти Англии — народным представителям, собранным в парламенте, подполковником Джоном Лильберном и гражданами города Лондона и предместья Саутварк, 26 февраля 1649 г.).
До сих пор вы сделали для нации много справедливого; вам принадлежит честь объявить, что божий народ есть источник всякой справедливой власти; тем самым вы дали нам прямые основания надеяться, что вы действительно стремитесь к свободе и счастью народа. Однако, так как путь к этому был часто ошибочен вследствие поспешности или несправедливости в суждениях, те, кто желал лучшего, уклонились в сторону к явному ущербу ваших избирателей и, в конце концов, привели народ в положение, близкое к рабству, в то самое время, когда народ считал, что его ведут к свободе...
Мы были первыми инициаторами в составлении и борьбе за Народное соглашение, которое содержит верной и справедливое средство для устранения продолжительных и утомительных страданий этой нации, вызванных не чем иным, как неведением наших правителей. Но Народное соглашение, разработанное и представленное офицерами армии вашей почтенной палате, подвергнуто ими столь значительным изменениям, что мы должны высказать по поводу его наши серьезные опасения... Мы считаем его в принципе хорошим и полезным для Республики... То же, что мы хотим сказать, касается скорее ряда отдельных пунктов этого соглашения, которые являются неудовлетворительными с точки зрения тех, которые серьезно желают Народного соглашения; кроме того, многие важные требования совсем отсутствуют в проекте, и их необходимо включить, а именно:
1. Ваши просители очень обеспокоены тем, что должны быть промежутки между окончанием работ настоящего парламента и началом сессии будущего. Они желают, чтобы настоящий парламент, который недавно, в такое короткое время, совершил столь великие дела в целях освобождения народа, не расходился до тех пор, пока он не сможет с полной безопасностью передать эти свободы в руки другого народного представительства... Они желают также, чтобы были установлены на будущее время более равные и менее тягостные способы взимания налогов, ибо существующие способы обложения весьма [270] обременительны, а связанные с ними большое вознаграждение и жалованье для чиновников отнимают большую часть денег, предназначенных на армию, и порождают самую бесчестную коррупцию.
Ваши просители желают уничтожить заключение в тюрьму несостоятельных должников и обеспечить некоторые действенные меры, чтобы принудить к быстрому платежу тех, которые могут платить, и не позволять им укрываться в тюрьмах, где они живут в довольстве, тогда как их кредиторы разоряются; ...обеспечить работой и хорошим содержанием всякого рода бедняков, престарелых и больных и установить более скорые и менее тягостные и обременительные способы для решения судебных тяжб, ибо теперь целые семьи разоряются, отстаивая свои права. Все это, хотя и составляет предмет самого большого и живого беспокойства народа, опущено в Соглашении.
Ваши просители считают чрезмерно утомительным и вредным, чтобы народ постоянно обращался к своим представителям с петициями для исправления таких зол, которые могут быть уничтожены ими сразу, или зависели бы в своих делах, столь важных для его счастья и свободы, от неверных суждений некоторых членов парламента, готовых возобновить то, что другие уничтожили.
Что касается пользования правами и свободами, заключающимися в Народном соглашении и принадлежищими народу, от которого исходит всякая справедливая власть, ваши просители надеются и ожидают, что вы и армия поможете народу осуществить их... Мы крайне удивлены тем, что, несмотря на величайшие идеи свободы, которых до сих пор не создавал ни этот народ и никакой другой народ в мире; несмотря на огромные потери крови и средств, которые потребовались, чтобы приобрести эти свободы; несмотря на многие замечательные и даже чудесные победы, которыми богу угодно было ознаменовать это справедливое дело; несмотря на чрезвычайные тягости и мучения народа, несмотря на все это, — ваша палата неоднократно оказывалась в руках ваших слуг, лицемерно делающих вид, будто они намерены защищать эти наши прирожденные свободы. В самом деле, когда мы посмотрим, какие мучения и страдания народ испытал от расстройства торговли, дороговизны продуктов и многих других бедствий, например, военных постоев, насилий и прочих тягот, связанных с войной, то мы найдем, что его поддерживала во всем этом лишь надежда на свободу и на то, что государство будет в конце концов благоустроено.
Когда народу был указан путь Народного соглашения и это Народное соглашение обсуждалось, в том числе и вами самими, все ждали и надеялись, что скоро получат это дорогое приобретение — и вдруг, о ужас! — мы слышим и видим, что в действительности дело идет к совершенно противоположному, что все эти замечательные свободы направляются теперь и осуществляются некими тайными могущественными влияниями, стремящимися не к чему иному, как установлению абсолютного господства над Республикой. Не имея возможности достичь этого господства другим путем, как лишь принятием наших, получивших общее одобрение, принципов, [271] они скрывают под их внешней прекрасной формой совсем иные свои планы, чтобы иметь влияние на возможно большее число добрых и благочестивых людей, действительно стремящихся к добрым целям, и делать их невольным орудием порабощения их собственного и всей страны. Ибо где то благо, где та свобода, о которых так много говорили, и за которые так дорого заплачено?
Если мы посмотрим на то, что сделала ваша палата с того времени, как она провозгласила себя верховной властью и освободилась от власти лордов, то мы найдем прежде всего установление высшей судебной палаты. Вследствие этого величайший оплот нашей безопасности — суд 12 присяжных — обесценен; всякая свобода отвода судей заменена судом случайных лиц, выбранных необычным путем... Это — первый случай нарушения свободы.
Новым нарушением свободы было преследование печати. Тщательно выполняются самые суровые и неразумные указы парламента, запрещающие нам говорить правду и разоблачать тиранию; исполнение этих указов, розыск, наложение штрафов, заключение в тюрьму и прочие наказания по делам печати поручены главнокомандующему армией и его военному суду... Никогда еще, начиная со времени созыва настоящего парламента, свободы, не подвергались большим нарушениям, к великому раздражению солдат и армии, как об этом ясно свидетельствует их последняя петиция.
Далее, народ ожидал, что канцлерский и вестминстерский суды, их судьи и чиновники будут реформированы, что будет установлен лучший и более справедливый способ разрешения тяжб и будут уничтожены разорительные расходы народа по ведению судебных дел. Вместо этого, по-прежнему взимаются судебные пошлины и, кроме того, отпущены новые тысячи фунтов стерлингов в качестве дополнительного жалованья судьям. Из всей той судебной волокиты и бессмыслицы, которая считалась и во времена злейшей коррупции (при старом режиме) величайшим и несносным бременем, в настоящее время ничего не уничтожено.
Наконец, в завершение этого нового вида свободы в качестве опекуна над парламентом учреждается Государственный совет, который наделяются властью собирать и располагать всеми военными силами Англии как на суше, так и на море, правом распоряжения государственным казначейством, правом принуждать к присяге каждого человека и заключать в тюрьму тех, кто не подчиняется его приказаниям или проявить, по его мнению, непокорность.
Что теперь осталось от того права, в силу которого ни один человек не может быть арестован или заключен в тюрьму или каким-либо другим образом лишен свободы и своего владения иначе, как по постановлению суда равных?
Мы умоляем вас позволить нам открыто изложить все это перед вами и обсудить беспристрастно наше и ваше настоящее положение, которое благодаря суровому и властному влиянию некоторых лиц дошло до такого состояния, что скоро мы будем вынуждены подчиниться им, если не обратим на все это должного внимания...
Благодаря Государственному совету вся власть перешла в руки немногих лиц — план, который давно и старательно подготовлялся [272] ими; когда им удастся полностью осуществить его, следующим их шагом под предлогом облегчения положения народа будет роспуск вашего парламента, и так уже наполовину поглощенного этим Советом.
Теперь уже нет более никакого препятствия для полного осуществления их конечных целей, кроме еще не забывших своих старых обязательств и обещаний народу солдат, которых нельзя отвлечь от этого ни угрозами, ни приманками. Вместе с этой частью армии препятствием для проведения офицерских замыслов является сам народ, который также остается стойким в своих требованиях общественного блага, благодаря чему все планы дурных людей до сих пор и находят еще преграду и разоблачение.
Вот почему вышеупомянутые великие конспираторы, которых мы можем перечислить по имени, так злобствуют и обнаруживают такую все более неистовую ненависть против солдат и народа... Преследуя свои цели, они [высшие офицеры] нагло выступали против всех тех, кто проявлял ревность к общему праву и уважение к армии, присуждая одних к смерти, других к позорным наказаниям, назначая и смещая офицеров в зависимости от того, насколько те были согласны или несогласны с их планами, вербуя в армию многих таких, кого они считали хорошими и которые на деле выступали с оружием против парламента. Далее, под предлогом облегчения бремени народа они принялись распускать сверхкомплектных солдат, причем выбрасывали таких, которые были наиболее искренни и активны в борьбе за общее благо. Переформировывая таким образом армию в своих собственных планах и целях, они применяли с величайшей жестокостью военные законы, чтобы сломить дух солдат и подчинить их своему произволу, а также распространяли свою власть во многих случаях на лиц, принадлежащих к армии...
Но так как бог сохранил большую часть армии от развращения их коварными замыслами, и офицеры не могут без риска для себя применять репрессии по отношению к солдатам, то они решили принудить вашу палату начать набор новых войск, несмотря на настоящее тяжелое положение народа, вынужденного уже содержать большую армию, и несмотря на то обстоятельство, что, хотя положение Республики и опасно и враг еще продолжает действовать, все же эти опасности уравновешиваются решимостью лучших людей армии отстаивать истинную свободу.
Если офицерам удастся осуществить этот план, ваши петиционеры вправе поставить вопрос: не станут ли тогда офицеры абсолютными владыками, господами и хозяевами как парламента, так и народа? Не постигнут ли тогда нас крайние бедствия и не будут ли окончательно погублены вольности нашей родины? На что тогда может еще рассчитывать добрый гражданин?
Мы не сомневаемся в том, что потомство пожнет благие результаты наших трудов. Хотя мы бессильны и знаем, что можем за это подвергнуться преследованию, мы все же облегчили нашу совесть и раскрыли перед вами наши сердца, ибо хорошо знаем, что если вы используете вашу власть и вооружитесь мужеством, приличествующим людям [273] вашего положения, вы, конечно, сможете по милости божьей предотвратить опасность и вред, угрожающие этой обманутой и порабощенной нации, и приведете ее в счастливое состояние.
С этой целью мы прежде всего серьезно желаем и предлагаем:
1. Чтобы вы не распускали палату и не расходились до тех пор, пока не убедитесь, что новые представители готовы на следующий же день занять ваше место; на этом вы можете смело настаивать, ибо ни в армии, ни где-либо в ином месте нет сколько-нибудь значительного числа людей, которые были бы настолько низки, чтобы смели помешать вам в этом...
3. Чтобы вы приняли во внимание, как опасно для одного и того же лица быть долго облеченным высшей военной властью, быть наделенным такими долгими и исключительными полномочиями и в столь чрезвычайных условиях, как это было у нас до сих пор и что в истории часто служило источником возникновения королевской или тиранической власти.
4. Чтобы вы назначили комитет из ваших собственных членов из тех, кто наиболее тверд в правилах свободы (которыми вы теперь руководствуетесь); этот комитет должен выслушивать, исследовать и решать всякие споры, возникающие среди офицеров, а также между офицерами и солдатами, рассматривать и смягчать военные законы, а также позаботиться о том, чтобы они не распространялись на гражданских лиц; кроме того, комитет должен отпустить и освободить тех, которые несправедливо пострадали, рассмотрев их дело; необходимо отдельно рассмотреть положение простых солдат как в кавалерии, так и в пехоте в настоящих условиях дороговизны и увеличить им плату, чтобы они могли жить прилично и честно расплачиваться за свои квартиры. Этому комитету должна быть предоставлена и демобилизация армии, причем в первую очередь подлежат увольнению из армии те, кто служил королю.
5. Чтобы была свободна печать, при помощи которой всего удобнее разоблачать изменнические и тиранические планы; эта свобода печати имеет наиболее важное значение для Республики; и должно запрещать только то, что касается установления тирании: уста врагов всего лучше будут закрыты, если народ получит ощутительные блага от действия своих правителей.
6. Чтобы вы, насколько это возможно, уменьшили судебные расходы и понизили жалованье судьям и другим властям и чиновникам в Республике до минимума, но до приличного размера, обращая излишки в общественную казну, вследствие чего налоги с народа могут быть значительно снижены.
7. Чтобы был распущен постоянный Государственный совет, который по вышеупомянутым причинам так явно угрожает тиранией. Текущая работа впредь должна производиться через комитеты, назначаемые на короткий срок таким образом, чтобы они часто и подробно могли отчитываться перед парламентом в своих поручениях.
8. Чтобы вы опубликовали строгое запрещение и назначили суровое наказание против всех, будь то комитеты, высшие [274] административные власти или офицеры, если они превысят границы своих полномочий, правил и инструкций, и ободрили бы всех людей в их жалобах против этих чиновников.
9. Чтобы вы как можно скорее удовлетворили солдат относительно невыплаченного им жалованья и народ в отношении публичного отчета, причем этот отчет не должен быть, как раньше, ловушкой для добросовестных людей и зашитой для испорченных людей при исполнении ими общественных обязанностей.
10. Чтобы был издан так много раз требовавшийся народом указ об отмене десятин вследствие крайнего вреда, причиняемого ими.
Все это, вместе с должным уважением, которое вы должны иметь к петиционерам, безотносительно к их числу и силе, укрепит любовь к вам народа, честных офицеров и солдат, так что вам совершенно нечего будет бояться какой бы то ни было враждебной силы. Но вам для этого необходимо самим постоянно пользоваться своей верховной властью, которой вы обладаете лишь по имени, будучи не в состоянии осуществить ваши собственные справедливые мероприятия. Мы же, со своей стороны, не только будем рады показать свою готовность отдать за вас свою жизнь, но и направим все усилия на то, чтобы сделать вашу палату славной для всех будущих поколений.
Д. Лильберн. Памфлеты. Под ред. В. Ф. Семенова. М., Соцэкгиз, 1937, стр. 47-66.